Петрановская Людмила

"Мы не до конца осознаем, насколько постсоветский человек вышел в мир не просто с отсутствующими, а с отрицательными социальными умениями. Советская власть очень последовательно занималась социальной атомизацией. Уничтожались любые автономные от государства структуры: сельские и религиозные общины, расширенная (ненуклеарная) семья (ее убила в том числе жилищная политика советской власти, основанная на невозможности построить себе дом и принудительной тесноте), путем насильственной мобильности разрушались любые соседские, местные, территориальные связи. Человек должен был оставаться одиноким перед лицом государственного аппарата. Как принято при тоталитаризме, произносились речи ровно противоположные: о коллективизме, совместной деятельности – но любая такая неподконтрольная деятельность была запрещена, даже максимально лоялистская. Организовать кружок по самостоятельному изучению Маркса и Ленина было все равно, что организовать террористическую ячейку."

Из интервью Екатерины Шульман про гражданскую активность,
полностью здесь https://ok.ru/lichnyvzgl/topic/66043423664957

Всегда поражали товарищи "западных" убеждений, которые повторяли тезисы советской пропаганды про коллективизм и общинность, не включая головы. И по сей день видят причину наших бед в "общинности".
Да в любом квартале европейского  городка общинности больше, чем во всем СССР было. У них вокруг каждого повода, каждой темы немедленно образуются всяческие союзы и объединения, люди с таким-то диагнозом, люди, с которыми случилось то-то, люди, которые участвовали в том-то. Не говоря уже про реальные профсоюзы, живые религиозные общины и землячества, кондоминимумы жильцов, ассоциации выпускников всего и вся, фанатов того и этого.
Наши "понаехавшие", кстати, бывают в шоке, когда выясняется, что местная община может им запретить перекрасить забор или посадить кусты на их собственном участке. Или что они должны просить разрешения у общины купить квартиру в этом кондоминимуме. И не могут сдать в аренду собственную квартиру, если им кондиминимум не разрешит.  А эти странные местные объясняют громко и медленно с широкой улыбкой, что "мы тут живем все вместе, не каждый сам по себе, и у нас общие правила, собрания проходят, мы там решаем".  Нашему человеку сразу хочется либо сбежать, либо послать.

Хотя что-то начало меняться.
В последний год я много общалась с молодыми семьями россиян, переехавших в Европу (они мои читатели).
Так вот, что я заметила.
Раньше наши активные эмигранты старались держаться подальше друг от друга, а в "русские культурные центры" приходили только в силу крайней необходимости (впрочем, частенько это и правда довольно тоскливые места с матрешками-балалайкамми и под крылом  ГРУ).  А неактивные (обычно пожилые) сидели на пособиях в замкнутых брайтон-бичах и даже языка не учили.
Теперь молодые, активные, успешные и знающие язык выходцы из России все больше тусят между собой. Встречаются, общаются, создают неформальные клубы для себя и своих детей. У них уже нет этого в подкорку записанного "больше трех не собираться".

Мой вывод: все-таки Парнас.

Во-первых, в данном балагане это единственная труппа, которая выступает свежо. Остальные какие-то молью траченые.
Уж если балаган является единственным доступным жанром, так играй, а не нуди про "борьбу с коррупцией и ценами". Назови Путина триппером и все такое.
Сама троица "вальяжный начальник -- сумасшедший професор -- мужик-правдоруб" абсолютно архетипична, тут вспоминаются и классическое цирковое  трио: рыжий (наглый и веселый) и белый (нервный и грустный) клоуны, а с ними этот, как его... толстый и во фраке... о, шпрехшталмейстер (спасибо, Гугл).
И любимые всеми с детства Трус, Балбес и Бывалый. Помните, как Никулин подмигивает?
Вот и они подмигивают. Считаете, что на этих выборах вашему голосу грош цена? Отлично, отдайте этот грош хорошим артистам, вам не жалко, а нам пригодится.
Слушайте, ну классно же. Просто респект за чувство жанра.

Во-вторых, если хоть немного серьезно, я согласна с Мальцевым, что единственный шанс хоть на что-то для РФ -- альянс между либералами и националистами и между столицей и регионами. Либо те и эти решают дилемму заключенного, либо нас точно ждет обещанный медный таз.

В-третьих, чисто прагматично, как человеку и избирателю, мне сейчас всерьез отравляют жизнь не цены и не коррупция. Мне сложно жить с сознанием того, что по напринятым бешеным принтером в последние несколько лет законам и меня, и  любого из моих друзей и близких в любой день могут отправить за решетку. Без всяких противоправных действий с нашей стороны. Как хотите, а мне с этим жить некомфортно. С инфляцией проще. Поскольку Парнас -- единственная на данный момент партия, которая важным  пунктом программы ставит отмену всей этой хрени, получается, что только они и отвечают моим интересам.

В-четвертых, кто не знает, я очень давний фанат графы "против всех" (http://declar.narod.ru/decl1996.htm). Графы давно нет (собственно, после этого выборы уже не выборы), а потребность в ней есть. И тут Парнас говорит: теперь мы графа "против всех". Достало? Голосуй за нас -- увидим, как нас много. Отняли важную графу -- сооруди ее из подручного материала. Остроумно. Может сработать.

Ну, и наконец, я с детства люблю цифру 8.

Считаю, аргументов более чем.

А еще все стишки сочиняют, я тоже хочу.
Вот:
Глазом в сторону не косим -- за Парнас, за номер восемь!

когда в конце 80-х на полках остались только горох и морская капуста (а витамины группы  В и йод  необходимы для хорошей работы мозга), население буквально за пару лет поумнело настолько, что разлюбило КПСС. Полноценное питание - это очень важно.

Нашла в шкафу Вересаева, записки о русско-японской войне. Перед ее началом Николаю доложили, что с экономикой совсем швах, неизбежны волнения, и хорошо бы какую-нибудь маленькую победоносную войну.  А он, как раз кстати, считал миссией своего правления усиление позиций России на Востоке и прочее собирание земель. Ымператор был потому что, а не абы кто. И понеслась...

Перечитываю вот. Надо же как-то осмыслять происходящее.

"…Война началась…

Русские патриотические газеты закипели воинственным жаром…Во всех крупных городах происходили манифестации. Толпы народа расхаживали по улицам с царскими портретами, кричали «ура», пели «Боже, царя храни!». В театрах, как сообщали газеты, публика настойчиво и единодушно требовала исполнения национального гимна. Уходившие на восток войска поражали газетных писателей своим бодрым видом и рвались в бой. Было похоже, будто вся Россия сверху донизу охвачена одним могучим порывом одушевления и негодования.

Война была вызвана, конечно, не Японией, война всем была непонятна своею ненужностью, – что до того? Если у каждой клеточки живого тела есть свое отдельное, маленькое сознание, то клеточки не станут спрашивать, для чего тело вдруг вскочило, напрягается, борется; кровяные тельца будут бегать по сосудам, мускульные волокна будут сокращаться, каждая клеточка будет делать, что ей предназначено; а для чего борьба, куда наносятся удары, – это дело верховного мозга. Такое впечатление производила и Россия: война была ей ненужна, непонятна, но весь ее огромный организм трепетал от охватившего его могучего подъема.

Так казалось издали. Но вблизи это выглядело иначе. Кругом, в интеллигенции, было враждебное раздражение отнюдь не против японцев. Вопрос об исходе войны не волновал, вражды к японцам не было и следа, наши неуспехи не угнетали; напротив, рядом с болью за безумно-ненужные жертвы было почти злорадство. Многие прямо заявляли, что для России полезнее всего было бы поражение. При взгляде со стороны, при взгляде непонимающими глазами, происходило что-то невероятное: страна борется, а внутри страны ее умственный цвет следит за борьбой с враждебно-вызывающим вниманием. Иностранцев это поражало, «патриотов» возмущало до дна души, они говорили о «гнилой, беспочвенной, космополитической русской интеллигенции». Но у большинства это вовсе не было истинным, широким космополитизмом, способным сказать и родной стране: «ты не права, а прав твой враг»; это не было также органическим отвращением к кровавому способу решения международных споров. Что тут, действительно, могло поражать, что теперь с особенною яркостью бросалось в глаза, – это та невиданно-глубокая, всеобщая вражда, которая была к начавшим войну правителям страны: они вели на борьбу с врагом, а сами были для всех самыми чуждыми, самыми ненавистными врагами.

Также и широкие массы переживали не совсем то, что им приписывали патриотические газеты. Некоторый подъем в самом начале был, – бессознательный подъем нерассуждающей клеточки, охваченной жаром загоревшегося борьбою организма. Но подъем был поверхностный и слабый, а от назойливо шумевших на сцене фигур ясно тянулись за кулисы толстые нити, и видны были направляющие руки.

( Collapse )

Это первая главка с небольшими сокращениями, дальше сами, кому интересно. При всей разнице антуража, времени и всего прочего, местами узнаваемо до боли просто.
Только у них тогда не было столько друзей среди японцев...

Френды пишут:

Оригинал взят у a_n_d_r_u_s_h_a в ходили в тиянтер

Этот дождь вообще когда-нибудь кончится?
Как только дите вырастет и не будет привязки к школе, ноги мой не будет в этом городе с 20 августа по 20 сентября. И ведь каждый год одно и то же: дождь, грязь, нетопленный бетонный дом, ревматизм и несъедобные лежалые фрукты-овощи в продаже, как будто не осень, а февраль. В Питере и то было тепло и солнце.
Урод этот Долгорукий.

А на моей исторической родине сейчас небось тепло, солнце, небо ярко-синее, так что глазам больно, золотые пряди в тополях и горы янтарного винограда.

Встретилось в ленте.
Оригинал взят у big_generator в Лев Толстой
Начальник тюрьмы и надзиратели, хотя никогда и не знали и не вникали в то, в чем состоят  догматы этой веры и что означало все то, что совершалось в церкви, – верили, что непременно надо верить в эту веру, потому что высшее начальство и сам царь верят в нее. Кроме того, хотя и смутно, они чувствовали, что эта вера оправдывала их жестокую службу. Если бы не было этой веры, им не только труднее, но, пожалуй, и невозможно бы было все свои силы употреблять на то, чтобы мучить людей, как они это теперь делали с совершенно спокойной совестью


Что тут скажешь.
Когда свою работу по открыванию дверей и установке зеркал делают те, кому это положено -- деятели "серьезной" культуры и искусства, нет необходимости девочкам в храмах скакать. И ведь не скакали. Граф принимал удар на себя, как положено писателю, властителю дум и патриарху (в хорошем смысле этого слова).
А когда властители дум "поднимают бабло" или соревнуются в том, кто загнет непонятней и "элитарней", то и приходится панкам...

Оригинал взят у a_n_d_r_u_s_h_a в post

Ну чего, подведем итоги. По народному голосованию на первом месте англичане, хорошо представлены итальянцы, французы, голландцы и поляки.
Многие называли Россию времен Киевской Руси, многие -- 18-19 века,  но они, наверное, невнимательно прочитали, что слова -- государственного чина, а не всяких там поэтов-нищебродов Радищевых-Ломоносовых, а уж в исполнении Екатерины или Петра такое и помыслить невозможно (впрочем, в исполнении Ломоносова тоже).

На самом деле -- привожу ответ моего друга-историка Кирилла Привизенцева, съевшего собаку (или слона) на этой теме:

1. Язык: старобелорусский, он же русский (так его тогда и называли "руская мова") или древнерусский.
2. Государство: Великое княжество Литовское, Жмудинское и Русское. В последний век оно все сильнее попадает под влияние соседней Польши. С 1569 г. ВКЛ состоит в жесткой федерации с Польским королевством, эта федерация именуется обычно Речь Посполитая (Республика); но документ сугубо литвинский, действовал  только в ВКЛ, не в Польше.
3. Время 1588 г.
Автор текста -- Лев Сапега, подканцлер ВКЛ.

И здесь важно не угадал/не угадал точно, а совсем другое. Я бы так спросила: опознали ли вы это, как свое? Как слова своих предков (если не родных, то двоюродных)? Или было "ну, это точно  не про нас"?

Слова эти, полные достоинства и свободолюбия, сказаны на нашем родном языке. Вы легко можете убедиться, что перевод был нужен прежде всего для интриги -- оригинал вполне понятен: http://starbel.narod.ru/sapeh2.htm .  Как поясняет Кирилл, официальный язык Великого княжества Литовского и Русского --  старобелорусский (древнерусский) язык гораздо ближе к современному русскому литературному, чем современный же белорусский литературный (созданный в 19 веке на основе крестьянских говоров).

Это я к вопросу о любимых некоторыми моими братьями-филологами рассуждениях про "сам строй русского языка выражает пассивность и бездействие".  О свободе и чести можно говорить в любой грамматике, если понимаешь, о чем речь.
Нам всегда внушали, что русская история -- это лишь история Московии, с ее коллаборационизмом и виктимностью, самовластью и холопством. Но история Великого княжества Литовского и Русского, страны с мощнейшей демократической традицией, одной из последних павшей под натиском абсолютизма, славянской Ристании -- это тоже часть истории России, осторожно говоря, ее половина. Население этой страны, называвшее себя литвинами (это совсем не то же самое, что литовцы), было в большинстве русским, православным, говорила по-русски, считало себя частью Руси. Да, эта половина не одержала верх в силу многих трагических обстоятельств, и случайных, и нет, но она у нас была. Там есть чем гордиться, там есть где черпать ресурс.
Лев Сапега -- не в меньшей степени наше прошлое, наши корни, чем Иван Грозный (они современники). И мы еще посмотрим, кто кого, в более широкой исторической перспективе. Что такое 400 лет, собственно...
Так что если вас часто посещают мысли из серии "жалкая нация, нация рабов" и "в этой стране ничего никогда не было и не будет", очень советую Сапегу-то распечатать и в рамочку.

ПС. Исторические дискуссии, с фактами и ссылками, сразу предупреждаю, поддерживать не смогу, я не копенгаген. Мне суть рассказали, она меня впечатлила, я поделилась с вами. Источнику и его добросовестности я доверяю на 200%, мне этого достаточно. Я знаю, что есть историки, которые все трактуют иначе, это не ко мне. Здесь наверняка найдутся желающие, предоставляю, так сказать, ристалище в ваше полное распоряжения, ибо завтра весь день работаю. Надеюсь на всехнюю корректность:)