"Мы не до конца осознаем, насколько постсоветский человек вышел в мир не просто с отсутствующими, а с отрицательными социальными умениями. Советская власть очень последовательно занималась социальной атомизацией. Уничтожались любые автономные от государства структуры: сельские и религиозные общины, расширенная (ненуклеарная) семья (ее убила в том числе жилищная политика советской власти, основанная на невозможности построить себе дом и принудительной тесноте), путем насильственной мобильности разрушались любые соседские, местные, территориальные связи. Человек должен был оставаться одиноким перед лицом государственного аппарата. Как принято при тоталитаризме, произносились речи ровно противоположные: о коллективизме, совместной деятельности – но любая такая неподконтрольная деятельность была запрещена, даже максимально лоялистская. Организовать кружок по самостоятельному изучению Маркса и Ленина было все равно, что организовать террористическую ячейку."Из интервью Екатерины Шульман про гражданскую активность,
полностью здесь
https://ok.ru/lichnyvzgl/topic/66043423664957Всегда поражали товарищи "западных" убеждений, которые повторяли тезисы советской пропаганды про коллективизм и общинность, не включая головы. И по сей день видят причину наших бед в "общинности".
Да в любом квартале европейского городка общинности больше, чем во всем СССР было. У них вокруг каждого повода, каждой темы немедленно образуются всяческие союзы и объединения, люди с таким-то диагнозом, люди, с которыми случилось то-то, люди, которые участвовали в том-то. Не говоря уже про реальные профсоюзы, живые религиозные общины и землячества, кондоминимумы жильцов, ассоциации выпускников всего и вся, фанатов того и этого.
Наши "понаехавшие", кстати, бывают в шоке, когда выясняется, что местная община может им запретить перекрасить забор или посадить кусты на их собственном участке. Или что они должны просить разрешения у общины купить квартиру в этом кондоминимуме. И не могут сдать в аренду собственную квартиру, если им кондиминимум не разрешит. А эти странные местные объясняют громко и медленно с широкой улыбкой, что "мы тут живем все вместе, не каждый сам по себе, и у нас общие правила, собрания проходят, мы там решаем". Нашему человеку сразу хочется либо сбежать, либо послать.
Хотя что-то начало меняться.
В последний год я много общалась с молодыми семьями россиян, переехавших в Европу (они мои читатели).
Так вот, что я заметила.
Раньше наши активные эмигранты старались держаться подальше друг от друга, а в "русские культурные центры" приходили только в силу крайней необходимости (впрочем, частенько это и правда довольно тоскливые места с матрешками-балалайкамми и под крылом ГРУ). А неактивные (обычно пожилые) сидели на пособиях в замкнутых брайтон-бичах и даже языка не учили.
Теперь молодые, активные, успешные и знающие язык выходцы из России все больше тусят между собой. Встречаются, общаются, создают неформальные клубы для себя и своих детей. У них уже нет этого в подкорку записанного "больше трех не собираться".
